журнал Ани-Эл



Другой норвежец заявил, что всю оставшуюся жизнь будет отмечать 22 июля как праздник, вывешивая у дома национальный флаг, и добавил: "в следующий раз доберемся до премьера и Иудаса" (переиначенное имя Йонаса Стёре, министра иностранных дел). Из-за последней фразы сейчас он ждет вызова в полицию, так как знакомые, с которыми он на радостях поделился своими чувствами, вроде бы успели настучать.

Когда я попытался возразить, что, в общем-то, людей убивать нехорошо, а Брейвик своими действиями не только уподобил себя исламистским варварам, но и нанес чудовищный, почти непоправимый ущерб цивилизованной критике ислама и толерастии, получил еще более шокирующий ответ. Мол, погибшие "не люди, а будущие члены Рабочей партии" плюс пара аллюзий на энтомологическую тематику.

Говорили это, повторюсь, не нацики-маргиналы, а вполне состоявшиеся, солидные люди. Ни в коем случае не разделяя эти мысли, не могу сказать, что подобная реакция стала для меня неожиданностью. Сейчас мировые СМИ наперебой расхваливают "тихую и процветающую" страну, ну просто рай на земле и образец для подражания, безмятежная жизнь которой внезапно была омрачена чудовищным и, как полагают некоторые, необъяснимым взрывом насилия.

Позволю себе немного разбавить эту картину. За три дня до террористических актов Осло стал свидетелем другой трагедии, хотя и уступающей им по масштабу, но не менее ужасающей по степени жестокости и цинизма. Подобно терактам, преступление было совершено у здания государственного учреждения и имело в такой же мере символическое значение.

19 июля в Осло произошло очередное изнасилование. Как повелось, насильник был выходцем из Северной Африки, якобы 15 лет от роду, выдающим себя за беженца, а жертвой стала случайно проходившая мимо норвежка. Однако на этот раз насилие произошло не в темном переулке и не поблизости от центра размещения "беженцев", а прямо на ступеньках здания, где размещается норвежский парламент, охрана которого с интересом наблюдала за происходящим, не ударив палец о палец, чтобы помочь несчастной женщине:

"Охранники Стортинга (парламента), не вмешиваясь, наблюдали за изнасилованием 20-летней женщины, находившейся в почти бессознательном состоянии.

Сотрудники охраны, увеличив изображение камеры и переключив ее с панорамного вида, наблюдали за изнасилованием, происходившим на ступеньках Стортинга, не покинув здания, пока преступник не закончил свои действия и не был готов скрыться.

'Я подтверждаю, что запись была передана полиции. Мой участок работает постоянно, однако наша первостепенная задача – обеспечение безопасности норвежского парламента', сказал в интервью 'Дагбладет' шеф департамента охраны Стортинга Геррит Лёберг. 'Мы помогли полиции в задержании преступника'.

-Вы пытались остановить его, когда увидели что происходит?
-Нет, остановить преступление – это относится к компетенции полиции. Как я понимаю, они прибыли быстро.

В ответ на просьбу дать интервью и объяснить поведение офицера охраны господин Лёберг ответил: 'Нет, у меня много работы. Понимаю: сейчас лето, новостей немного, и вы хотите раздуть из этого историю'.

Снимки камеры наблюдения зафиксировали несколько человек, безучастно проходивших мимо. Один прохожий остановился и рассмеялся, и, как минимум еще один, как предполагается, снимал на камеру зверское изнасилование почти потерявшей сознание женщины.

15-летний проситель убежища из Северной Африки, подозреваемый в совершении изнасилования, освобожден из-под стражи. Ни жертва, ни свидетели в полицию не обратились."
Статья в "Дагбладет" (по-норвежски), перевод на английский.

Уточню пару моментов. 15-летний гость из Северной Африки в реальности может оказаться человеком сильно за 20: многие экономические мигранты, выдающие себя за беженцев, сознательно уничтожают документы и уменьшают свой возраст лет на 10, дабы подпасть под особые правила обращения с одинокими несовершеннолетними беженцами, согласно которым депортация их на родину практически невозможна. Нежелание женщины обращаться в полицию объяснимо: я несколько раз слышал, что чуть ли не большинство жертв мусульманского насилия не рискуют связываться с властями, так как преступник имеет большие шансы в скором времени оказаться на свободе, и даже находясь в заключении, может связаться со своими единоверцами, которые не преминут исполнить его просьбу и отомстить женщине.

То, что произошло 19 июля – не просто картинка из жизни "тихой" и "процветающей" страны; это – квинтэссенция политики "толерантности" и "мультикультурализма", основным проводником которой стала Рабочая партия; это чудовищный диагноз социуму, где человек окончательно низведен до уровня безынициативного винтика в механизме "общества всеобщего благоденствия". Аллегорически выражаясь, 19 июля была изнасилована сама норвежская демократия и некогда правовое государство.

При всем омерзении, которое вызывает личность и поступок Андерса Беринга Брейвика, у меня язык не повернется осуждать норвежскую женщину, которая прониклась к нему теплыми чувствами, узнав о событиях на острове Утойя. Конечно, такая реакция пока что маргинальна и немногие выражают ее открыто.

Большинство норвежцев, с которыми мне довелось общаться в последние дни, осуждают Брейвика и сочувствуют его жертвам, однако, оценки произошедшего меняются на глазах. Одна знакомая, живущая в пяти минутах ходьбы от канцелярии премьер-министра, поначалу написала, что готова "лично придушить" террориста: всю ночь она разыскивала подругу, работавшую в одном из зданий, рядом с которыми была заложена бомба. Дозвониться ей было невозможно, так как женщина с детства страдает глухотой; к счастью, ее скоро нашли. Теперь же, ознакомившись с видеообращением террориста, френдесса пишет, что клип был сделан "достойным человеком, который искренне переживает за страну", только избрал он "не те методы". Разумеется, превращать молодежный лагерь в место кровавой бойни чудовищно, но "Рабочая партия медленно убивает Норвегию" и "естественно, нашелся норвежец, которому это надоело".

Другие, выражая соболезнования жертвам трагедии, полагают, что правящая госбюрократия в равной степени несет ответственность за произошедшее. Фактическая цензура в СМИ и деятельность спецслужб, направленная на подрыв цивилизованных антиисламистских движений, привели к тому, что некоторые решили: с этими правительством и элитой можно говорить только на языке террора. "Брейвик – естественное порождение социал-бюрократического режима Рабочей партии, при котором мы вынуждены получать объективную информацию из новостей Russia Today". Признаюсь, эта точка зрения мне ближе всего.

Таким образом, приходится с прискорбием констатировать, что Андерс Брейвик имеет свою социальную базу, которая далеко не маргинальна. Конечно, легче всего было бы объявить его психопатом и сумасшедшим одиночкой и на этом закрыть тему, но, боюсь, прав друг детства Бревика, норвежский журналист Петер Сваар: в своих действиях террорист руководствовался железной логикой и долговременным политическим расчетом, и теперь, вполне возможно, "мы все играем по нотам Бревика".

Последствия террористических актов в Осло достаточно предсказуемы: Рабочая партия победит на парламентских выборах 2013 года и, возможно, вместе с левыми социалистами получит абсолютное большинство мест в Стортинге. Нынешняя политика "толерантности" и "мультикультурализма" не только будет продолжена, но, скорее всего, будет сопровождаться усилением цензуры в СМИ и разгромом цивилизованной оппозиции. При этом нынешние проблемы, вызванные неспособностью государства обеспечить выполнение взятых на себя социальных обязательств по причине роста количества получателей различных пособий, никуда не исчезнут, и, вполне возможно, предсказанный Хеге Сторхауг крах норвежского "общества благоденствия", эрозия которого заметна уже теперь, примет более трагические черты.

Деградация социальной системы будет вызывать естественное недовольство у все более увеличивающейся части населения, и через 10-15 лет, когда, по мнению Сторхауг, норвежский развитой социализм придет к своему бесславному концу, в глазах многих норвежцев фигура Брейвика уже начнет обретать ореол народного героя. Если предсказания Сторхауг о межэтнических столкновениях по образцу бывших Югославии или СССР сбудутся, то нельзя исключать, что у многих норвежцев, в том числе тех, кто имеет доступ к огнестрельному оружию не в силу членства в стрелковом клубе, а, так сказать, по должности, возникнет желание последовать примеру Брейвика – только в организованном порядке. Неизбежный хаос, который последует за распадом нынешней социальной системы и общества, выпестованного правящей госбюрократией, позволит условной "партии Бревика", вооруженной его примером и, думаю, в меньшей степени – предложенной им идеологией, захватить власть силовым путем.

Как говорили очевидцы, 22 июля обстановка в Осло напоминала зону боевых действий где-нибудь в Сараево начала 1990-х. Рад был бы ошибаться, но, боюсь, это лишь прелюдия к более масштабным событиям.